Дети и другие произведения искусства Ильи ГЛАЗУНОВА

Ilya Glazunov, gran pintor contemporáneo, cuenta sobre la educación de sus hijos, Iván y Vera, y el dolor que sufrió tras la muerte de su esposa, Nina Vinográdova Benoit.

Дети и творчество — в этом смысл всей жизни Ильи Сергеевича Глазунова. Со знаменитым мэтром мы встретились в мадридской гостинице «Палас» во время его последнего визита в Испанию. Сюда он приезжает не реже раза в год — и работать, и на отдых. И всегда во время поездок посещает «святилище» — музей Прадо, где художник, который в июне этого года отметит свое 80-летие, наслаждается шедеврами великих испанских мастеров.

В свои 79 лет Илья Сергеевич полон энергии и творческих планов. Он рассказал «Линде» о новой грандиозной работе — полотне «Раскулачивание», посвященном величайшей трагедии российского крестьянства. На полотне восемь на четыре метра изображено 120 фигур.

— Я живу во имя идеи возрождения России, — говорит художник. — Я написал много работ. Выступал как архитектор: работал над интерьерами Большого Кремлевского дворца. Создал Академию живописи, ваяния и зодчества. Написал книгу — она называется «Россия распятая». Я мечтаю также снять фильм. С Испанией меня много что связывает. Я даже делал проект Посольства России в Испании, знаю многих выдающихся испанских деятелей, да просто люблю вашу страну. Эту любовь, кстати, разделяют и мои дети — сын Иван и дочка Вера.

В ИСПАНИЮ ВДОГОНКУ

А впервые познакомился Глазунов со страной Веласкеса, своего любимого испанского живописца, еще в 70-е годы прошлого столетия. Его пригласил сюда выдающийся скульптор Хуан де Авалос, автор евангелистов-гигантов, украшающих храм в Долине Павших под Мадридом. И здесь не обошлось без анекдотической истории, весьма характерной для советской эпохи.

Известно, что Илья Сергеевич с советской властью и с господствовавшим в те годы в искусстве соцреализмом не особо дружил. Члены Академии художеств, не говоря уже о чиновниках от искусства, относились к нему, мягко говоря, настороженно, а посему шансов выехать в одиночку в Испанию даже по приглашению у него практически не было. Чтобы добиться расположения академиков и облегчить «выезд», друг и покровитель художника Сергей Михалков, автор «Дяди Степы» и гимна Советского Союза, посоветовал ему ехать в составе делегации. А посему Авалосу по просьбе Глазунова пришлось дополнительно пригласить делегацию академии. Но, увы, в конце концов самого Илью Сергеевича в нее не включили: якобы, для него не хватило места. Выручил Михалков.

— Узнав о случившемся, Сергей Владимирович не на шутку возмутился и отправился прямиком к министру культуры Демичеву: мол, опозорились перед заграницей — человека пригласили, а мы его не пустили! Демичев тоже возмутился и распорядился отправить меня вдогонку делегации, — рассказывает со смехом Глазунов.

Так художник впервые побывал в Испании. Результатом этой поездки стало знакомство с шедеврами Прадо и дружба с Авалосом, которая длилась много лет. Испанский скульптор, до своей кончины в 2006 году, неоднократно приглашал группы учеников Глазунова в Мадрид и лично знакомил их с испанским искусством.

Muchos lazos les unen a Ilya Glazunov con España. El pintor ruso proyectó el edificio de la Embajada de Rusia en Madrid, tiene muchos amigos en España y le fascina este país.

«УХОД ИЗ ЖИЗНИ МАТЕРИ МОИХ ДЕТЕЙ — ВЕЧНО КРОВОТОЧАЩАЯ РАНА»

Впрочем, Глазунова перипетии с запретами на выезд из страны никогда не останавливали. Он всегда был борцом, его характер закалился еще в раннем детстве, когда ребенком он столкнулся и с сиротством, и голодом. В блокадном Ленинграде, а Илье тогда было всего 11 лет, умерли его родители. Его самого, истощенного, чудом вывезли из города-призрака, в котором в годы войны погибли три миллиона жителей. Ну а потом были учеба и первые выставки, которые нравились посетителям, но не нравились властям. Эти выставки досрочно закрывали, а некоторые картины, например «Дороги войны», даже уничтожали.

— Всю мою жизнь я боролся за то, чтобы работать, чтобы иметь возможность что-то создавать. Часто меня лишали такой возможности — в прежние времена я всюду встречал сопротивление, — признается Илья Сергеевич в беседе с «Линдой».

Размышляя о значимости быть борцом и в жизни, и в творчестве, Глазунов говорит о тех слабостях, которые, бывало, допускал в вопросах воспитания своих детей: «Корю себя иногда, что я в начале их возмужания, скорбя всей душой, что они растут без материнской любви, старался оградить детей от жестокой борьбы за жизнь и творчество. Ведь жизнь художника есть преодоление видимых и невидимых барьеров жизни».

Супруга Ильи Сергеевича — Нина Александровна Виноградова-Бенуа — скончалась в 1986 году.

— Моя жена была очень верующая, православная. Я помню, как внимательно и восторженно смотрели дети на изысканные и тонкие по цвету акварели мамы, работавшей над историей русского костюма и над его сценическим воплощением — к операм «Князь Игорь» Бородина и «Сказание о деве Февронии и невидимом граде Китеже» Римского-Корсакова.

Преждевременную кончину Нины Александровны Глазунов переживал особо. Он пишет: «Уход из жизни матери был и остается вечно кровоточащей раной в душах моих детей. Эту боль я делю с ними всегда, стараясь вложить в них свою любовь… И только Господь Милостивый знает, как тяжко было мне выдержать этот всесокрушающий удар судьбы, отнявший ее у нас… Как трудно было всем нам выбраться из бездонной пучины горя и одиночества… Я всегда буду благодарен детям за то тепло, которым они в те годы согревали мою скомканную душу».

Касаясь вопроса воспитания, Илья Сергеевич отмечает, что всегда «брал детей в короткие путешествия по Русской земле — в Троице-Сергиеву лавру, во Владимир, в Ростов Великий, в Суздаль, красота которых запоминается на всю жизнь. В детские души должна была запасть навсегда любовь к зримому образу Родины — великой Руси».

Художник гордится, что дети пошли по его стопам. Он пишет, что они «жили и воспитывались в атмосфере искусства: спасенные от уничтожения иконы, русские народные костюмы, ампирная и новорусская (абрамцевская и талашкинская) мебель. Учились живописи сын и дочь у отца. Вот что вспоминает об этом сам художник: «Моим детям во время учебы попадало от меня больше, чем остальным студентам, особенно Вере. Не забуду ее слез у одного из портретов работы Ван Дейка, который она копировала на первом курсе академии. У Веры уже есть дочка Полина и сын Илья… Мне всегда хотелось, как и каждому отцу, чтобы мои дети были лучше всех — умеющими, любящими и знающими — примером для других учеников».

Особое внимание уделял Илья Сергеевич своим детям и в их детские годы, справедливо считая, что именно в самом раннем возрасте закладывается будущее человека — и как художника, способного понимать и оценивать прекрасное, и как члена своей семьи.

«Когда мой сын родился, я повесил перед его детской кроваткой икону XVII века: изображение благословляющего Спасителя, — делится с нами воспоминаниями Глазунов. — И теперь, когда у него самого семья — четверо детей, эта икона, написанная в стиле Симона Ушакова, висит у него дома, напоминая о тех годах, когда жива была его мать и он так трогательно дружил со своей сестрой Верой, которая моложе его на три года».

СНАРУЖИ МАДРИД, ВНУТРИ — СВЯТАЯ РУСЬ

В свой последний приезд в Испанию с Глазуновым кроме нашего журнала «Линда», побеседовал известный испанский публицист и писатель Сесар Видаль. Он назвал российского художника гением и последним классиком из плеяды великих живописцев XX столетия. Мы, полностью разделяя эту оценку, расспросили мэтра о том творческом вкладе, который он внес, можно сказать, и в историю дипломатических отношений между Испанией и Россией.

— В Испанской столице я попробовал себя в качестве архитектора, и не абы чего, а здания посольства в Испании, — рассказал нам Глазунов. — Дело в том, что как-то Андрей Андреевич Громыко, в ту пору министр иностранных дел, увидел мой эскиз здания музея в Палехе и принял решение: пусть Глазунов попробует сделать испанское посольство. Я раньше никогда не строил. Правда, я вырос в Петербурге, городе великих дворцов, великих зодчих, и всегда любил архитектуру. Я сделал проект посольства — на все ушло лет пять. Однако осуществить его оказалось непросто.

Задумки Глазунова не понравились, в частности, советнику регионального правительства по городской застройке Эдуардо Мангаде. Он даже назвал его проект образцом франкистской архитектуры. Разумеется, российского художника, привыкшего воевать с бюрократами, отказ Мангады утвердить проект не остановил. Кто-то посоветовал ему обратиться лично к столичному мэру Энрике Тьерно Гальвану.

Отметим попутно, что Тьерно Гальван являлся одним из наиболее выдающихся политиков испанского так называемого переходного периода — от диктатуры генерала Франко к демократии. Благодаря своим твердым демократическим убеждениям, широкой эрудиции и гуманизму он пользовался огромным авторитетом в стране. «Старый профессор» принял российского художника с распростертыми объятиями, познакомился с проектом, внимательно выслушал его автора и одобрил.

— Не обращайте внимания на Мангаду! Вы с уважением отнеслись к культуре старого Мадрида — здание посольства вполне вписывается в архитектуру нашего города. Ну а внутри вы воспроизвели Святую Русь. Браво! — вспоминает Глазунов слова градоначальника и добавляет: — Мэр Мадрида был чудесный человек! А как он разбирался в вопросах культуры! Как любил нашего Достоевского! Я ему весьма благодарен.

Однако «добро» Тьерно Гальвана проект не спасло. После смерти Громыко строительство отдали в руки других советских архитекторов, и Глазунову удалось оставить за собой лишь интерьеры, да и то после жалобы на несправедливость лично министру иностранных дел Шеварднадзе. Над интерьерами Глазунов работал со своими учениками, включая сына Ивана.

Ilya Glazunov ha pintado el retrato de Juan Carlos I. El Rey, a quien en general no le gusta posar, concedió al pintor ruso cuatro audiencias de una hora cada una.

Сегодня гости российского посольства могут наслаждаться красотой парадных Московского, Петербургского и других залов. В гостиных висят картины художника — в основном, это пейзажи его родного Петербурга. Ну а стены холла на втором этаже украшают росписи под общим названием «История Московского Кремля». Они выполнены учениками Глазунова по его эскизам. Начинается цикл изображением Москвы при князе Юрии Долгоруком и заканчивается салютом в честь Победы в 1945 году. Одна из работ — «Приезд в Москву испанского посольства в конце XVII века».

Строительство посольства в Мадриде было завершено в 1991 году. В том же году Глазунов создал портрет главы испанского государства короля Хуана Карлоса I. Говорят, что король, в принципе не любящий позировать, никогда ранее не относился с таким терпением и пониманием к работе художника над своим портретом. Глазунову он предоставил четыре часовых аудиенции. Российский живописец и в этом случае не изменил своей традиции — он работал под запись классической музыки, разумеется, испросив на это высочайшее разрешение.