Муза из Евросоюза

Мне, как и всем российским мужчинам, очень повезло, потому что я живу в стране, где встречаются если и не самые, то очень красивые женщины. И почему только к этой красоте приходится так тяжело привыкать по возвращении на родину.

Похожие мысли лезли мне в голову, когда я после рождественских каникул в Прибалтике с легким ужасом смотрел на девушек, собравшихся поболтать в московской кофейне. Они говорили очень громко, оглашая заведение характерным малороссийским акцентом, дымили, как паровозы, и сверкали стразами на блузках с большими логотипами D&G. За неделю, проведенную на Балтийском побережье, я от этого как-то отвык, и привыкать заново совсем не хотелось. Но пришлось.

В какой-то телепередаче я слышал, что многие российские мужчины вожделеют иностранных женщин. Говорил это не то психолог, не то сексолог, вид которого кричал о том, что человеку явно требуется и та и другая помощь. Но дикий тип из ящика попал в десятку, потому что я именно из вожделеющих. Сразу расставлю акценты: иностранной женщины у меня никогда не было, и на 11-м году законного брака это вожделение уже носит философский характер. Но некоторые мои приятели свои тайные мыслишки все-таки реализовали, и этот опыт оставил у них удивительные воспоминания.

Сразу определимся с теми, кого мы называем иностранными женщинами. Это не тайские массажистки, не филиппинская прислуга, не украинские бэби-ситтеры. Поставим себе более амбициозные цели и посмотрим на Запад, причем не в сторону борделей. Я, например, впервые туда посмотрел, когда, еще будучи старшеклассником, посещал курсы француз-ского языка. Для расширения познаний нас отправили смотреть фильм без дубляжа, и в кинотеатре я неожиданно обнаружил, что вокруг полно женщин, совсем не похожих на тех, что я видел на московских улицах. Франкофонные дамы чем-то напоминали валютную купюру среди рублей. Вроде бы тоже деньги, но необычные, а потому глаз не оторвать.

По схожему, исключающему знакомство сценарию развивались короткометражные отношения другого моего приятеля с гражданкой Эстонии. Отличие было только в том, что гордая северная девушка вообще ничего не говорила, разве что попрощалась, и то на эстонском. Еще пара знакомых получили бесценный международный опыт, соответственно, после посещения дискотеки на пароме из Хельсинки в Петербург и в продолжение похода в бар, забитый британскими туристками на юге Испании. Все эти секс-космополиты сходятся во мнении, что иностранные девушки были не то чтобы ах (это если выражаться дипломатично), но чем-то, безусловно, цепляли.

Со своей колокольни постараюсь предположить, чем именно. Обладательницы завидных паспортов, на мой взгляд, несколько по-другому смотрят не только на окружающий мир, но и на мужчин, попадающих в поле их зрения. В отличие от них наши женщины живут в условиях явного демографического сдвига — в России мужчин меньше, чем женщин, — и поэтому вынуждены вести себя в поисках спутника жизни чуть активнее, чем этого иногда требует чувство собственного достоинства. У иностранок такой проблемы нет, и, возможно, поэтому наряд жриц любви они примеряют только на Хэллоуин, а доброжелательность включают не только при виде цели. Разглядеть таких дам, конечно, труднее, но процесс разглядывания часто захватывает. Правда, не совсем понятно, зачем европейкам мы.

Зацелованные бабушками, избалованные матерями и уверенные, что нам всегда предоставят на выбор сразу несколько потенциальных невест, российские мужчины. Помочь нам может разве что позиция в списке журнала «Форбс». Но это не касается отношений Наоми Кэмпбелл и Владислава Доронина. У них-то точно все по любви.